Экспертная встреча по теме «Китаеведение в Узбекистане: между синофобией и синофилией» была организована аналитической платформой CABAR.asia и негосударственным научным учреждением «Билим карвони» («Караван знаний») при содействии Представительства IWPR в Центральной Азии.
Ученые, историки и аналитики обсудили актуальные вопросы влияния Китая на страны Центральной Азии и в частности Узбекистан. Подобные круглые столы уже были проведены в Кыргызстане, Таджикистане и Казахстане.
В работе дискуссионного клуба в Ташкенте приняли участие : бывший ведущий научный сотрудник Института стратегических и межрегиональных исследований при Президенте РУз, д.и.н, проф. Абдулахат Ходжаев, д.и.н., проф. Ташкентского института востоковедения Наталья Каримова, старший преподаватель Ташкентского института востоковедения Анри Шарапов, к.фил. наук, доцент кафедры китайского языка и литературы Ташкентского института востоковедения Акрам Каримов.
Экспертную встречу модерировал руководитель ННО «Билим карвони» Фарход Толипов.
«Зри в корень»
Доктор исторических наук Абдулахат Ходжаев, получивший научные звания за ряд научных исследований в области изучения связей между Китаем и странами Центральной Азии,отмечает, что издревле Китай претендует на земли Средней Азии (сейчас ЦА), ссылаясь на то, что они были завоеваны еще Цинской империей.
«Еще в советское время при Академии наук Узбекистана был создан отдел изучения связей Китая и Средней Азии. После 1962 года между СССР и Китаем ухудшились отношения из-за пограничных споров. Еще в 1954 году пограничный вопрос был включен в 30 -летний двусторонний договор. Срок еще не истек, а Китай уже стал претендовать на земли Азии, которые когда-то, по мнению КНР, были завоеваны Цинской империей, а потом отошли Царской России. Речь идет о землях Таджикистана, Кыргызстана, частично Узбекистана и Восточного Казахстана. Но позиция России была противоположна. В этих условиях встала задача показать, что Восточный Туркестан или современный Синьцзян-Уйгурский автономный округ (СУАР) не был исконно китайской землей, как утверждает Китай, а является результатом процесса завоевания и колонизации Цинской империей и также показать процесс подавления антицинского движения. Нам было поручено провести научное исследование по 18 и 19 веку. Источниками служили 2 документа цинского периода, которые не были включены в научный оборот. 70 лет шел процесс завоевания Восточного Туркестана, Цинская империя в итоге уничтожила 2 существовавших тогда государства.
В период независимости республики ЦА начали налаживать самостоятельные отношения с Китаем. Встали вопросы о возрождении Великого Шелкового пути. Я был в экспедиции и даже написал книгу на узбекском под названием «Великий Шелковый путь: связи и судьбы».
Его мысль продолжила профессор Ташкентского института востоковедения Наталья Каримова, которая отметила, что Центральная Азия и Китай были связаны Великим Шелковым путем. Несмотря на показную политику добрососедства, которую провозглашали китайские правители, реально политика была направлена на то, чтобы держать под контролем Шелковый путь. Идеология строилась на том, чтобы, показывая превосходство китайской цивилизации, менять сознание варваров, делая их, таким образом, более покорными. Традиционализм присущ Китаю. Ядром так называемой «мягкой силы» является традиционная культура. Сейчас Китай всеми силами пытается нивелировать возникший термин «китайская угроза». В связи с этим в ЦА создаются институты Конфуция, классы китаеведения и такая динамика угрожающая. К 2020 году у Китая есть планы довести их до 1000, это огромная цифра. В Узбекистане есть 2 института Конфуция.
Стоит отметить, что нередко такие институты считают проводниками китайской идеологии, причем не всегда только культурной. Ни для кого не секрет, что Поднебесная имеет по всему миру свои экономические интересы. Через инвестиции решаются порой даже земельные вопросы, когда многие страны в обмен на инвестиции отдают спорные территории Китаю. При этом стране выгодно вкладывать в другие государства и в то же время направлять туда свои же трудовые резервы, в свои же компании».
«Один пояс-один путь»
Старший преподаватель Ташкентского института востоковедения Анри Шарапов рассказал, что после распада СССР для Китая раскрылись просторы для сотрудничества с ЦА. Созданная в 1996 году Шанхайская организация сотрудничества, в первую очередь, была нацелена на решение вопросов границ. Сегодня новая амбициозная инициатива, инициируемая властями Китая под брендом «Один пояс-один путь», говорит о большом внимании к ЦА. Для быстроразвивающейся экономики КНР нужны новые источники ресурсов, страна заинтересована в диверсификации источников сырья. Развитие проекта «Один пояс-один путь» важно и для Узбекистана, так как нам тоже нужна инфраструктура, инвестиции, взаимодействие в разных отраслях. При этом китайские ученые на фоне санкционных войн предлагают своему правительству пересмотреть некоторые моменты проекта. Узбекистан в этом смысле только открывает двери инвестициям Китая, и тут я считаю нам надо придерживаться золотой середины сотрудничества.
Китаеведы для всего региона
Доцент кафедры китайского языка и литературы Ташкентского института востоковедения Акрам Каримов рассказал, что кафедра китайской филологии при Ташкентском госуниверситете открылась впервые в 1957 году. В советские годы ее ежегодно заканчивали около 20 человек. Кафедра готовила кадры для всех стран ЦА. После независимости кафедра расширилась и теперь благодаря также функционирующим в стране институтам Конфуция продолжается изучение китаеведения.
«Зона безопасности»
На вопрос о том, почему Китай продолжает политику давления на мусульман, закрывает мечети, зная, что большую часть населения ЦА составляют мусульмане и не является ли это политикой двойных стандартов, историк Абдулахат Ходжаев считает, что для правильного построения отношений с Китаем, необходимо знать менталитет китайского народа, особенно верхнего эшелона, способы осуществления их политики и отношение к различным некитайским народам. Это связано с древнекитайской философией.
«20 лет назад Китай принял программу о создании вокруг себя зоны безопасности. ЦА является частью этой зоны. Наш регион очень важный участок, особенно когда он начал развиваться независимо. Этот фактор в Поднебесной рассматривают для себя в отрицательном русле. И то, что делается сегодня в СУАР, делается в рамках этой программы. Таким образом, с одной стороны Китай через ШОС создает регион зоны безопасности, с другой видя, как мусульмане в СУАР глядят на ЦА и их сознание преобразовывается, КНР хочет ликвидировать окончательно какие-либо антикитайские выступления, принимая жесткие меры. По некоторым материалам даже можно сказать, что речь идет о геноциде. Также Китай создает такие зоны, чтобы оградить ЦА страны от влияния крупных держав.
Расширяя горизонты
Если посмотреть на историю КНР, продолжает Абдулахат Ходжаев, можно увидеть, что Китай становясь сильным, начинает расширять территории и поглощать окружающие народы, пытаясь растворить их в себе. Меняется образование, одежда, другие вещи, но китайский менталитет остается незыблемым.
КНР намерен усилить свое влияние по всему миру. Центральная Азия нужна Китаю как мост для выхода на крупные державы. Есть вероятность закрытия морского пути через побережье Южной Азии, где сильно влияние США. Китай хочет через Памир выйти к океану и дальше выйти на Африку и Ближний Восток. Наш регион с населением в 70 млн человек рассматривается и как источник сырья, и как рынок сбыта товаров, и как транзитная зона. Центральноазиатский регион нужен и как важный участок пояса безопасности, где не будет влияния Запада. Нельзя забывать и о России. Сегодня Китай практически варварски все больше использует российские ресурсы: осваивает новые площади, увеличивает число своих мигрантов. Так не может вечно продолжаться. Если начнется противостояние с Россией, то Китай сможет выйти в Западную Азию и Европу через наш регион. Кроме того, наш регион нужен для энергоресурсов, если Россия закроет канал. Поэтому Китай заранее пытается проложить коридор, чтобы минимизировать влияние России для этих задач.
С экспертом согласна Наталья Каримова, которая отмечает, что внешняя политика КНР направлена на то, чтобы на его границах было спокойно. Китай говорит, что этот спокойный периметр позволяет наращивать ему экономическую мощь. И одной из задач ШОС являет контроль населения ЦА.
«Чем экономически мощнее становится государство, тем оно больше имеет возможностей диктовать и по сути реально переписывать существующие правила. Ситуация со спорными островами в Южно-Китайском море, открытие военно-морской базы, по сути, и доказывает, что Китай сегодня создает новые правила. Китай не волнует уровень демократии в любых странах. Возьмем ту же Африку. Единственное правило, которое выдвигает КНР, это не признание Тайваня. Многие государства Африки уже вынуждены были согласиться с требованием КНР в обмен на инвестиции», — добавила она.
В Китай – валюту, назад — товары
Абдулахат Ходжаев отмечает, что сегодня многие узбекистанцы отправляют детей в Поднебесную на учебу за свой счет. Там параллельно с учебой многие из них работают и отправляют товары в Узбекистан, тем самым выполняя функции китайских торговых представителей на Родине. Китай охотно предоставляет возможности к этому, так как наши граждане, по сути, за свой счет предоставляют китайские товары в нашем регионе. Китай тратит миллиарды, чтобы формировать отряды, которые могут служить в его интересах.
А было ли отравление?
Интересовал участников и вопрос о том, можно ли противостоять китайскому влиянию и были ли походы знаменитого полководца Амир-Тимура направлены против Китая.
Абдулахат Ходжаев считает, что сейчас сложно сказать, хотел ли Тимур во время его восточного похода прямо напасть на Китай. «Но он ставил задачу — объединение тюркской зоны. На восток не успел дойти. В китайском дворе были обеспокоены могучей силой, движущейся на них силой. И я не исключаю, что Тимура просто отравили», — предполагает он.
«Следи за речью»
В ходе обсуждения также выяснилось, что многие органы печати опасаются давать исторические материалы по Китаю, чтобы не раздражать «могучего соседа». А историк Абдулахат Ходжаев напомнил, что в уставе ШОС есть пункт, согласно которому все члены организации обязуются не предпринимать никаких шагов в ущерб интересам другого члена. «Нужно помнить: то, о чем мы пишем, может повлиять на межгосударственные отношения», — резюмировал ученый.